Не так давно прочитала произведение по миру ГП "По другую сторону надежды" автора Friyana. Осталась в полнейшем восторге. От глубины, от того, насколько живые герои, насколько (несмотря на магию) реален показанный мир, от ... в общем от многого. Но речь не о том.
Вчера, да и сегодня, находясь в состоянии жуткой неуверенности и расстройства, я вдруг вспомнила о неких строчках, прочитанных у Friyana. И была потрясена мыслью, которая вдруг дошла до меня. Возможно она не нова, может быть в большинстве своем люди и так понимают (понимали) всегда это, но для меня эти слова стали откровением.
Ниже сам отрывок. Впечатление на меня произвели рассуждения Луны, а переживания Малфоя оказались так близки и понятны...
***
читать дальше Его лицо снова стало непроницаемой маской, губы сжались. Черт, да ему же больно, почти с удивлением отметила девушка. Он что, так боится остаться один, что готов сам всех отталкивать?
Она потянулась и села, сложив руки на коленях и глядя ему в глаза.
- Два слова, Драко, - негромко сказала Луна. – Между нами, магами. Способными на внутреннюю честность. Умеющими отличать настоящие чувства от наносных. Не боящимися смотреть в лицо стихии, а после этого не боящимися уже вообще ничего. Два слова, можно?
Он молча смотрел на нее, и его сухие, будто замороженные глаза едва блестели в лучах пробивающегося из-за окон утреннего солнца.
- Ревность – это ведь тоже самообман, - вглядываясь в его лицо, сказала она. – Ты понимаешь, почему?
- Нет, - беззвучно разлепил губы Драко.
- Ревность – это страх потерять то единственное, что у тебя есть. Когда оно не единственное, ты не ревнуешь. Ты богат, щедр и можешь позволить себе быть великодушным. А когда знаешь, что, лишившись кого-то, останешься с пустыми руками, это – страшно.
Он молчал. Но и не спорил.
- Во-первых, пустые руки – это уже ложь. У человека всегда остается он сам и его способность любить – если, конечно, он вообще на это способен. Только человек этого видеть не хочет. Ему удобнее не видеть – потому что иначе все же придется быть щедрым. Быть человеком. Думать не только о себе.
Драко поморщился, но промолчал.
- Во-вторых, то, что у тебя есть – не единственное. Ты можешь любить целый мир, но выбираешь не замечать его и видишь перед собой только кого-то одного. Ты сам возводишь его в энную степень и возвеличиваешь его ценность в своих глазах. Хотя на самом деле один человек всего мира заменить не может. Никогда.
В глазах Драко промелькнуло упрямое возражение. Будто он точно знал, что это возможно, просто не хотел озвучивать.
- В-третьих, страх потерять, сам по себе, приходит только к тому, кто не уверен в себе. Кто в глубине души знает, что он недостоин любви, что рано или поздно она уйдет от него, потому что он получил ее – случайно. И он боится, каждый день, каждую минуту, и ищет подтверждения тому, что она все еще с ним. Или тому, что она уже бросила его. И рано или поздно это действительно произойдет – потому что, на самом деле, эти поиски и убивают все. Это недоверие.
- А ложь-то тут где? – спросил он наконец.
- Так ведь ты – не такой, Драко, - мягко улыбнулась Луна. – Ты думаешь о себе так, но ты – не такой. Просто не хочешь этого видеть. Внутренняя честность, извини, как я понимаю, подразумевает здоровую самооценку, но ни у тебя, ни у Гарри, при том, что вы все же – маги, ее нет. Более того, вы своей чертовой ревностью и моральной убогостью еще и гордитесь. Вам кажется, что это говорит о силе и искренности ваших чувств. Но на самом деле – всего лишь о неспособности доверять и регулярном самобичевании.
Драко надолго задумался, уставившись в одну точку и напряженно кусая губы.
- То есть, я должен спокойно смотреть, как мне будут изменять, и получать от этого удовольствие, - наконец мрачно обронил он.
Луна фыркнула и опустила голову на руки.
- Измена, Драко – это понятие из военной терминологии, - устало проговорила она. – Это когда идет сплошная битва за выживание, а боец твоей армии переметнулся к врагу и начал воевать против тебя. Стал – по отношению к тебе – предателем. Это – измена. То, что подразумеваешь ты, укладывается в эту схему? Твоя жизнь – битва за выживание? Если у твоей женщины появляется другой мужчина, это – война против тебя? Ты не много на себя берешь, вообще, если так думаешь?
Драко не удержался и хмыкнул.
- Знаешь, - негромко вздохнул он. – Возможно, у меня, и правда, проблемы с самооценкой. Но я не хочу делить того, кого люблю, ни с кем. Я так чувствую.
- Звериный эгоизм, - восхитилась Луна. – Хорошо, что мы это не обо мне, а так, в абстрактных терминах. Не хотела бы я быть той, кого ты любишь, если твоя любовь – такая, уж извини.
Драко долго молчал, глядя на нее.
- Твоя свобода тебе дороже? – чуть слышно спросил он наконец.
- Конечно, - усмехнулась девушка. – Всякие «ревнует – значит, любит» хороши, пока это не начинает происходить с тобой в твоей жизни. Да зачем далеко ходить, ты посмотри, что Гарри вытворяет! Он чуть не убил тебя позавчера только потому, что в его терминах это – искренность и дружба! Даже не любовь, Драко! Дружба! Да упаси Мерлин меня от таких друзей… и любовников…
- Так ты спала с ним или нет? – быстро перебил ее Малфой.
Луна снова устало рухнула на подушки, закрывая лицо руками.
- Ты меня достал… - простонала она. – Слушай, если ты мне доверяешь, то я плохо понимаю, откуда мог взяться такой вопрос.
Драко молча и выжидающе смотрел на нее. Она опустила руки и вздохнула.
- А, если не доверяешь, то на черта тебе мой ответ? – спросила она.
Малфой изумленно моргнул.
- Тебе что, просто ответить сложно? – ровно поинтересовался он. – Как есть?
- Ты что, из того, что я говорила, ни слова не услышал? – ответила она вопросом на вопрос. – Ответ – он в тебе, а не во мне. Неважно, что я делаю на самом деле. Если ты – неспособный полюбить даже самого себя ревнивец, то даже просто мой разговор с Гарри будет считаться изменой. А если у тебя нет проблем с самооценкой, то я могу спать хоть со всем авроратом и редакцией «Пророка» впридачу – ты все равно будешь понимать, что на наши отношения это не влияет. А мой ответ, Драко, ни черта не изменит. Ты будешь задавать этот вопрос снова и снова, каждый раз, когда появится повод – а при твоей-то неуверенности в себе он будет появляться по сто раз на дню. И рано или поздно мне надоест доказывать тебе, что я не соплохвост. И я либо пошлю тебя к Мерлину вместе с твоей тонкой душевной организацией, либо, действительно, попытаюсь получить поддержку и понимание где-то в другом месте. А ты получишь-таки свои долгожданные доказательства того, что все бабы – дряни, вот только вряд ли поймешь, что такими их делаешь – ты.
Драко с хмурым видом покусывал нижнюю губу, разглядывая собственные руки.
- Ну, хоть спросить, какого Мерлина ты поперлась к Поттеру среди ночи, я могу? – мрачно поинтересовался он. – Или это тоже будет говорить о моей низкой самооценке?
Луна не удержалась и фыркнула, перекатываясь на живот и зарываясь лицом в подушку.
- Весь вопрос не в том, что спрашивать, а в том, для чего, - философски заметила она. – Если тебе интересно, что происходит в моей жизни, и тебе хочется в ней поучаствовать…
- Мерлин, да, мне этого хочется! – раздраженно прошипел Драко. – Скажешь ты уже или нет?
- Да кошмар ему снился… - негромко пробормотала Луна. – Сдуру решила разбудить, он меня, естественно, чуть не пришиб спросонья… а потом языками зацепились…
- О чем говорили-то хоть? – стараясь говорить ровно, спросил Драко.
Девушка невыразительно махнула рукой.
- О тебе, о чем же еще… - сказала она и снова зевнула. – Иди ко мне, а? Хоть полчасика еще полежать…
- Обо мне? – настороженно уточнил Драко.
- Конечно. Прихожу это я к Гарри посреди ночи, залезаю к нему на кровать, стараясь не очень явно таращиться на великолепное обнаженное мужское тело, едва прикрытое одеялом, и болтаем мы с ним чуть ли не до утра, разумеется, о тебе. Ты идешь или нет?
Драко машинально прикинул, не оскорбиться ли еще раз. По всему выходило, что проходить все то же самое по второму кругу будет уже не смешно. Совершенно.
Она сказала – если ты доверяешь… - подумал он. Если веришь, что ты достоин того, чтобы тебя любили… то ты не будешь искать доказательств.
Вчера, да и сегодня, находясь в состоянии жуткой неуверенности и расстройства, я вдруг вспомнила о неких строчках, прочитанных у Friyana. И была потрясена мыслью, которая вдруг дошла до меня. Возможно она не нова, может быть в большинстве своем люди и так понимают (понимали) всегда это, но для меня эти слова стали откровением.
Ниже сам отрывок. Впечатление на меня произвели рассуждения Луны, а переживания Малфоя оказались так близки и понятны...
***
читать дальше Его лицо снова стало непроницаемой маской, губы сжались. Черт, да ему же больно, почти с удивлением отметила девушка. Он что, так боится остаться один, что готов сам всех отталкивать?
Она потянулась и села, сложив руки на коленях и глядя ему в глаза.
- Два слова, Драко, - негромко сказала Луна. – Между нами, магами. Способными на внутреннюю честность. Умеющими отличать настоящие чувства от наносных. Не боящимися смотреть в лицо стихии, а после этого не боящимися уже вообще ничего. Два слова, можно?
Он молча смотрел на нее, и его сухие, будто замороженные глаза едва блестели в лучах пробивающегося из-за окон утреннего солнца.
- Ревность – это ведь тоже самообман, - вглядываясь в его лицо, сказала она. – Ты понимаешь, почему?
- Нет, - беззвучно разлепил губы Драко.
- Ревность – это страх потерять то единственное, что у тебя есть. Когда оно не единственное, ты не ревнуешь. Ты богат, щедр и можешь позволить себе быть великодушным. А когда знаешь, что, лишившись кого-то, останешься с пустыми руками, это – страшно.
Он молчал. Но и не спорил.
- Во-первых, пустые руки – это уже ложь. У человека всегда остается он сам и его способность любить – если, конечно, он вообще на это способен. Только человек этого видеть не хочет. Ему удобнее не видеть – потому что иначе все же придется быть щедрым. Быть человеком. Думать не только о себе.
Драко поморщился, но промолчал.
- Во-вторых, то, что у тебя есть – не единственное. Ты можешь любить целый мир, но выбираешь не замечать его и видишь перед собой только кого-то одного. Ты сам возводишь его в энную степень и возвеличиваешь его ценность в своих глазах. Хотя на самом деле один человек всего мира заменить не может. Никогда.
В глазах Драко промелькнуло упрямое возражение. Будто он точно знал, что это возможно, просто не хотел озвучивать.
- В-третьих, страх потерять, сам по себе, приходит только к тому, кто не уверен в себе. Кто в глубине души знает, что он недостоин любви, что рано или поздно она уйдет от него, потому что он получил ее – случайно. И он боится, каждый день, каждую минуту, и ищет подтверждения тому, что она все еще с ним. Или тому, что она уже бросила его. И рано или поздно это действительно произойдет – потому что, на самом деле, эти поиски и убивают все. Это недоверие.
- А ложь-то тут где? – спросил он наконец.
- Так ведь ты – не такой, Драко, - мягко улыбнулась Луна. – Ты думаешь о себе так, но ты – не такой. Просто не хочешь этого видеть. Внутренняя честность, извини, как я понимаю, подразумевает здоровую самооценку, но ни у тебя, ни у Гарри, при том, что вы все же – маги, ее нет. Более того, вы своей чертовой ревностью и моральной убогостью еще и гордитесь. Вам кажется, что это говорит о силе и искренности ваших чувств. Но на самом деле – всего лишь о неспособности доверять и регулярном самобичевании.
Драко надолго задумался, уставившись в одну точку и напряженно кусая губы.
- То есть, я должен спокойно смотреть, как мне будут изменять, и получать от этого удовольствие, - наконец мрачно обронил он.
Луна фыркнула и опустила голову на руки.
- Измена, Драко – это понятие из военной терминологии, - устало проговорила она. – Это когда идет сплошная битва за выживание, а боец твоей армии переметнулся к врагу и начал воевать против тебя. Стал – по отношению к тебе – предателем. Это – измена. То, что подразумеваешь ты, укладывается в эту схему? Твоя жизнь – битва за выживание? Если у твоей женщины появляется другой мужчина, это – война против тебя? Ты не много на себя берешь, вообще, если так думаешь?
Драко не удержался и хмыкнул.
- Знаешь, - негромко вздохнул он. – Возможно, у меня, и правда, проблемы с самооценкой. Но я не хочу делить того, кого люблю, ни с кем. Я так чувствую.
- Звериный эгоизм, - восхитилась Луна. – Хорошо, что мы это не обо мне, а так, в абстрактных терминах. Не хотела бы я быть той, кого ты любишь, если твоя любовь – такая, уж извини.
Драко долго молчал, глядя на нее.
- Твоя свобода тебе дороже? – чуть слышно спросил он наконец.
- Конечно, - усмехнулась девушка. – Всякие «ревнует – значит, любит» хороши, пока это не начинает происходить с тобой в твоей жизни. Да зачем далеко ходить, ты посмотри, что Гарри вытворяет! Он чуть не убил тебя позавчера только потому, что в его терминах это – искренность и дружба! Даже не любовь, Драко! Дружба! Да упаси Мерлин меня от таких друзей… и любовников…
- Так ты спала с ним или нет? – быстро перебил ее Малфой.
Луна снова устало рухнула на подушки, закрывая лицо руками.
- Ты меня достал… - простонала она. – Слушай, если ты мне доверяешь, то я плохо понимаю, откуда мог взяться такой вопрос.
Драко молча и выжидающе смотрел на нее. Она опустила руки и вздохнула.
- А, если не доверяешь, то на черта тебе мой ответ? – спросила она.
Малфой изумленно моргнул.
- Тебе что, просто ответить сложно? – ровно поинтересовался он. – Как есть?
- Ты что, из того, что я говорила, ни слова не услышал? – ответила она вопросом на вопрос. – Ответ – он в тебе, а не во мне. Неважно, что я делаю на самом деле. Если ты – неспособный полюбить даже самого себя ревнивец, то даже просто мой разговор с Гарри будет считаться изменой. А если у тебя нет проблем с самооценкой, то я могу спать хоть со всем авроратом и редакцией «Пророка» впридачу – ты все равно будешь понимать, что на наши отношения это не влияет. А мой ответ, Драко, ни черта не изменит. Ты будешь задавать этот вопрос снова и снова, каждый раз, когда появится повод – а при твоей-то неуверенности в себе он будет появляться по сто раз на дню. И рано или поздно мне надоест доказывать тебе, что я не соплохвост. И я либо пошлю тебя к Мерлину вместе с твоей тонкой душевной организацией, либо, действительно, попытаюсь получить поддержку и понимание где-то в другом месте. А ты получишь-таки свои долгожданные доказательства того, что все бабы – дряни, вот только вряд ли поймешь, что такими их делаешь – ты.
Драко с хмурым видом покусывал нижнюю губу, разглядывая собственные руки.
- Ну, хоть спросить, какого Мерлина ты поперлась к Поттеру среди ночи, я могу? – мрачно поинтересовался он. – Или это тоже будет говорить о моей низкой самооценке?
Луна не удержалась и фыркнула, перекатываясь на живот и зарываясь лицом в подушку.
- Весь вопрос не в том, что спрашивать, а в том, для чего, - философски заметила она. – Если тебе интересно, что происходит в моей жизни, и тебе хочется в ней поучаствовать…
- Мерлин, да, мне этого хочется! – раздраженно прошипел Драко. – Скажешь ты уже или нет?
- Да кошмар ему снился… - негромко пробормотала Луна. – Сдуру решила разбудить, он меня, естественно, чуть не пришиб спросонья… а потом языками зацепились…
- О чем говорили-то хоть? – стараясь говорить ровно, спросил Драко.
Девушка невыразительно махнула рукой.
- О тебе, о чем же еще… - сказала она и снова зевнула. – Иди ко мне, а? Хоть полчасика еще полежать…
- Обо мне? – настороженно уточнил Драко.
- Конечно. Прихожу это я к Гарри посреди ночи, залезаю к нему на кровать, стараясь не очень явно таращиться на великолепное обнаженное мужское тело, едва прикрытое одеялом, и болтаем мы с ним чуть ли не до утра, разумеется, о тебе. Ты идешь или нет?
Драко машинально прикинул, не оскорбиться ли еще раз. По всему выходило, что проходить все то же самое по второму кругу будет уже не смешно. Совершенно.
Она сказала – если ты доверяешь… - подумал он. Если веришь, что ты достоин того, чтобы тебя любили… то ты не будешь искать доказательств.
@темы: Жизненное, Литература, Наблюдения